Письмо Ахвердовой П. Н., 3 октября <1827> - Грибоедов А.С.
(Перевод с французского)
3-го октября, в 2 часа пополуночи.
<1827. Эривань.>
Главнокомандующий1 еще у меня и не имеет, как мне кажется, ни малейшего желания лечь спать. Офицер, который едет курьером, должен подождать несколько минут, пока запечатают официальные бумаги, и я пользуюсь этим временем, чтобы напомнить вам о себе, дорогая и глубокоуважаемая Прасковья Николаевна. Мы все здесь в чаду победы, среди многочисленного и шумного населения. Взятие Сардарабада в 4 дня2, а Эривани — в 6-ть3 — разве это не покажется вам поразительным? Что говорят об этом в Тифлисе? Черкните мне, пожалуйста, два слова о приезде моей двоюродной сестры4 в наш добрый город. Как ей там живется в то время, как ее муж наполняет ужасом Персию? Любопытно мне было бы наблюдать ее первые впечатления, произведенные на нее переездом по ею сторону гор. Я говорю первые, так как последующим я не буду радоваться, решив уехать или и совсем бросить службу, которую я ненавижу от всего сердца, какое бы будущее она мне ни сулила. Ваш зять5 теперь за начальника. Мне бы очень хотелось, чтобы он сделал что-нибудь значительное, потому что его прославят единодушно все, кто знает отсутствие способностей в Эристове. Доброго дня и доброй ночи. Хоть иногда вспоминайте вашего преданнейшего слугу А. Г. Обществу мой поклон. Вчера у нас был большой парад за стенами и молебствие перед брешью. (Сказать мимоходом, разрушали город ужасно: ад бомб во время осады.) Когда запели «Господи, помилуй», появился Симонич, в сопровождении всех офицеров, опираясь на костыли. Не знаю отчего, но слезы выступили у меня... Песнопения меня тронули, а при виде этой почтенной немощи сердце мое сжалось. (Не infirmité*, благородно изувеченный, как это сказать?)6
Сноски
* увечье (фр.).
|
